Наро-Фоминский прорыв

О том, как частям и подразделениям противника удалось скрытно для наших войск занять исходное положение для наступления, подробно рассказано в истории боевого пути 258-й пд:

«Для выдвижения к переднему краю в период подготовки к наступлению были оборудованы всего лишь несколько путей. По причине большой плотности войск, которые должны были выдвигаться с маленького плацдарма Таширово, необходимо было тщательно отрегулировать очередность выдвижения. Частью сил выдвижение необходимо было начать раньше намеченного срока. Командир 3-го батальона 479-го пехотного полка майор Волкевитц рассказывал, что его батальон из занимаемого им района, расположенного в Митенино – Тишинка, вынужден был начать выдвижение к указанному рубежу, который находился в 2,5 км юго-западнее Таширово, в 22 часа 30 ноября. Указанный рубеж, проходивший по опушке леса, был достигнут к 6 часам 30 минутам в ходе очень напряженного марша: стоял страшный холод, сильная метель, идти мешали невообразимые дорожные условия. Лишь в 9 часов 30 минут батальон в полном снаряжении смог начать наступление.

Штаб дивизии также начал выдвижение вперед еще тогда, когда ночь была, как говорится, «хоть глаз выколи». Когда начало светать, в окулярах стереотрубы, задуваемой снегом, можно было рассмотреть долину реки Нары и опушку леса на противоположном берегу, в которой нужно было обнаружить 2-ю позицию противника. Выдвигавшиеся штурмовые орудия и колонны войск, совершавшие марш, а также заледеневшая дорога отодвинули прибытие штаба в назначенное место до 5 часов 45 минут. К этому времени подразделения уже доложили о выходе на исходный рубеж для наступления.

В это же самое время из 478-го полка поступило неприятное известие. Трагическим образом был смертельно ранен командир саперного батальона майор Бэтке. По нему выстрелил часовой, когда майор возвращался через Нару с передовой после проверки готовности переправы по льду» .

Настроения, преобладавшие среди солдат и офицеров противника, принимавших участие в этом наступлении, передает запись в дневнике капитана Крэмера, сделанная им рано утром 1 декабря 1941 года:

«С лихорадочным напряжением мы ожидали этот долгожданный момент, т.к. он означал для нас смену обороны на продолжение наступления на Москву, которое было прекращено в середине октября из-за наступившей распутицы. Чем быстрее мы достигнем окружной железной дороги, тем быстрее наступит время, когда мы, наконец, сможем как-то обустроиться на зиму. С точки зрения оценки климатических условий это было для нас очень важно, т.к. с каждым днем становилось все холоднее, а вести боевые действия становилось все труднее».

Наступление 20-го армейского корпуса 4-й немецкой армии было предпринято одновременно севернее и южнее Наро-Фоминска во всей полосе обороны 33-й армии. Относительно спокойно было лишь в городской черте, где оборонялись 2-й батальон 175-го мсп и 2-й батальон 6-го мсп 1-й гв. мсд. Здесь противник не планировал никаких активных действий. Занимавшие ранее оборону в городской черте Наро-Фоминска части 3-й мотопехотной дивизии должны были участвовать в наступлении на военный городок, расположенный в северной части города. На смену пехотным частям 3-й мпд 30 ноября был отправлен мотоциклетный батальон дивизии.

Главный удар противник нанес севернее Наро-Фоминска. Здесь наступали 258-я и 292-я пехотные дивизии, действия которых поддерживал 27-й танковый полк 19-й тд, а также 3-я мотопехотная дивизия.

Южнее города на участке обороны 6-го мсп 1-й гв. мсд и в полосе обороны 110-й сд наступала 183-я пд. В полосе обороны 113-й сд действовала 20-я тд 57-го танкового корпуса, задачей которой было прикрытие правого фланга ударной группировки.

20-м армейским корпусом командовал один из опытных полевых командиров вермахта австриец генерал пехоты Фридрих Матерна, участник Польской и Французской кампаний, еще в 1940 году награжденный рыцарским крестом железного креста.

Во главе 57-го танкового корпуса стоял генерал-лейтенант Фридрих Кирхнер, вступивший в должность всего две недели назад.

Командующим 4-й армии был генерал-фельдмаршал Г. фон Клюге. Под его непосредственным руководством и была разработана данная наступательная. В кругу высших командиров вермахта его считали одним из компетентных военачальников гитлеровской Германии и даже дали прозвище «мудрый Ганс».