Находясь в одной группе с командармом, И.С. Жерман пошел на прорыв. В составе группы генерала Ефремова с боем прорвался в шумихинский лес, но затем якобы получил контузию, потерял сознание и, как следствие, отстал от командарма. Этот факт также вызывает массу вопросов. Маловероятно, чтобы генерал Ефремов и находившиеся вместе с ним командиры и политработники бросили бы героического врача на произвол судьбы. В доказательство следует привести пример с тем же исполняющим обязанности начальника шифровального отделения воентехником 3-го ранга И.В. Якимовым, который рассказывал, что когда генерал М.Г. Ефремов узнал о его ранении, то приказал немедленно привести к нему. Разве мог генерал Ефремов бросить в беде своего храброго врача? Безусловно, нет. А не специально ли отстал Жерман, выполнив порученное ему задание? Детектив, да и только.
Допустим, что в той неразберихе, которая имела место в ходе прорыва из окружения, Исаак Соломонович все-таки каким-то образом случайно отстал и потерялся. Тогда почему И.С. Жерман старался никогда нигде и никому не рассказывать о том, как это произошло на самом деле. Ответы на вопрос следователя, который допрашивал Жермана в марте 1943 года, не в счет: там тоже не все понятно. В его воспоминаниях1, которые он писал в спокойной обстановке уже после войны, этому посвящена всего одна строчка, из которой также ничего не понять. Подобный факт не может не вызывать удивления.
Автор уже не раз приводил примеры того, как рядовые красноармейцы и командиры до последней мелочи помнили все, что было связано с прорывом из окружения: это и неудивительно. Путая даты и населенные пункты, они тем не менее приводили очень много различных фактов, зачастую совсем ничего не значащих, но которые забыть они не могли всю свою жизнь. Это все явно свидетельствовало о том, что если они в чем-то и заблуждались, то, по крайней мере, не лгали. А Жерман, как некоторые другие «хитрые» командиры, почти ничего не помнил о тех трагических событиях, ничего никому не рассказывал и к тому же никогда не проявлял желания встретиться со своими собратьями по несчастью даже много лет после окончания войны. Подобное, безусловно, не может не вызывать подозрений.
Не прибавило симпатий к Исааку Соломоновичу и то, что именно с его подачи впоследствии стала гулять версия о том, что группу генерала Ефремова предал начальник связи армии полковник Н.К. Ушаков, к которому с большим уважением относились не только работники отдела связи, но и все должностные лица штаба армии.
К чему бы этот разговор о предателе? Не для того ли, чтобы отвести подозрения от себя? Из всех командиров и красноармейцев, кому удалось пережить этот ад и дожить до победы, только Исаак Соломонович поднял эту тему. Как говорил С.Д. Митягин по этому поводу, «на воре и шапка горит».
Нет, не мог И.С. Жерман не вызвать подозрения у Александра Николаевича Краснова и Станислава Дмитриевича Митягина, настоящих патриотов нашей Родины, хорошо знавших, что такое честь, долг и совесть. Начав вплотную заниматься этой темой, они вскоре убедились в своей правоте. Да и сам Исаак Соломонович дал этому еще один сильный повод.
Но обо всем по порядку.
В самом начале работы автор отмечал, что одним из первых исследователей трагедии ударной группировки 33-й армии был Сергей Михайлович Голицын, кстати, прямой поток тех самых Голицыных. К началу 50-х годов им уже был собрать очень большой материал, касающийся этой темы. Ему удалось в полном смысле слова по горячим следам побеседовать со многими участниками и свидетелями тех событий. Передал ему небольшой текст своих воспоминаний и И.С. Жерман, которого ему каким-то образом удалось разыскать. Думается, что читателю будет очень интересно ознакомиться с этим рассказом. Кстати, это первый документ, в котором Исаак Соломонович рассказывает о тех трагических событиях. В то время он еще не начинал собирать характеристик и справок, рассказывающих о его подпольной работе на территории, оккупированной врагом, однако возможно, что именно тогда он почувствовал интерес к своей персоне со стороны и решил перестраховаться.
1 Подлинник воспоминаний И.С. Жорова находится среди документов Смоленского областного партархива. Воспоминания были сданы туда Жоровым много лет после войны. Прим. автора.
Продолжение следует.
Владимир Мельников
Комментарии (0)
Добавить комментарий