Памятник 24-й пехотной дивизии, которой командовал генерал Пётр Гаврилович Лихачёв (1758-1813), был установлен на Бородинском поле в 1912 году к столетию легендарной битвы. Он стоит слева от дороги, ведущей от музея к селу Семёновскому, на том месте, где рядом располагался известный курган Раевского. Интерес к этой дивизии привлёк автора этих строк тем, что в составе её полков принимали участие рекруты из Московского ополчения, включая и Верейский уезд. К сожалению, автором установлено совсем немного по отношению ко всему количеству ратников уезда, вошедших в само Московское ополчение. Но тем не менее даже эти крохи, которые хранились в прошлом в Центральном государственном военно-историческом архиве (с июня 1992 года он носит имя Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА)), представляют интерес для истории Вереи и Наро-Фоминского района в целом. Вместе с тем от смены вывесок содержание архива не изменилось. В нём хранится формулярный список 19-го Егерского полка 24-й пехотной дивизии, данные о воинах Московского ополчения, составленные подполковником Царёвым 13 сентября 1813 года. В этом списке указаны имена бывших ратников ополчения, место их рождения, в каких участвовали сражениях и походах. Среди них: «1) Дмитрий Терентьев сын Жижлов, Верейского уезда, села Петровского, господина Демидова, 26 августа 1812 года был в сражении под Бородино, 12-13 при городе М.Ярославце, 2-го ноября при Красном; 2) Пётр Степанов сын Серов, села Архангельского, господина князя Долгорукова, был в сражениях у Тарутино, М.Ярославце, Красном; 3) Филипп Филиппов сын Самородов, деревни Лисинцевой господина Исакова, был в сражении под М.Ярославцем; 4) Фока Кузьмин, деревни Быкасовой (Бекасово – пр. авт.), госпожи Кононовой, был в сражении под Тарутино и М.Ярославцем». Кроме 19-го Егерского полка в состав 24-й дивизии входили: Уфимский, Ширванский, Бутырский, Томский пехотные полки, 40-й егерский полк, два сводных гренадёрских батальона и 24-я батарейная рота. В Уфимском пехотном полку служил Симон Васильев, уроженец села Вильково Верейского уезда помещицы Юмашевой, принимал участие в сражении под М.Ярославцем и заграничном походе. А в Ширванском полку нёс службу Конон Иванов сын Иванов, Верейского уезда деревни Каратемировой, помещика Каменского, на службе с 1-го сентября 1812 года, принимал участие в сражении под М.Ярославцем и заграничном походе.
О самом командире 24-й пехотной дивизии П.Г.Лихачеве известно, что он был одним из доблестных воинов Бородинской битвы. А свою воинскую карьеру начинал ещё в 1783 году под начальством самого Суворова. Вся его служба прошла на Кавказской линии, где он дослужился до должности командира полка. Затем Пётр Гаврилович вышел в отставку и удалился в деревню. Но, видимо, спокойная и размеренная деревенская жизнь не могла устроить боевого офицера, и через год он вновь поступает на службу. Его назначают шефом Томского пехотного полка, а спустя три года — начальником 24-й пехотной дивизии, с которой он во время Отечественной войны 1812 года отстаивал древние стены Смоленска и участвовал в Бородинской битве. Однако болезнь, последствие походов и ран в суровой военной обстановке, давала о себе знать. Практически параличное состояние его ног не позволяло ему ходить без посторонней помощи. Но лишь высокое чувство долга пересиливало этот телесный недуг, и в день Бородинской битвы Лихачев со своей дивизией являлся одним из доблестных защитников центрального кургана, известного под именем батареи Раевского. Против него были сосредоточены главные силы французов, но, несмотря на все усилия Евгения Богарне – вице-короля Италийского, курган с батареей в продолжение восьмичасового смертного боя оставался за нами.
Слабый физически и больной, но несокрушимый духом, Лихачев сидел на своём походном стуле в переднем углу укрепления, под смертоносной тучей пуль и ядер, спокойно говоря своим солдатам: «Стойте, ребята, смело! И помните: за нами — Москва!» Вместе с тем наступала последняя минута в его боевой жизни. В пятом часу пополудни неприятель, сосредоточив все свои силы, повел последнюю решительную атаку на курган Раевского, составлявший, как считал Наполеон, ключ всей бородинской позиции. Французская пехота ворвалась в редут и завалила его своими трупами, а к ней на помощь неслась саксонская конница и следом – корпус Коленкура. Началась ожесточенная рукопашная схватка. Коленкур был убит, но и последние защитники батареи на кургане гибли под натиском латников. Лихачев, видя гибель воинов своей дивизии, собрав последние силы, с обнаженной шпагой бросился в ряды неприятеля, желая лучше лечь на трупах своих сослуживцев, чем живым достаться французам. Однако вместо гибели тяжело раненный Лихачев попал в плен, где был представлен вице-королю Италийскому. Принц Евгений, уважая мужество, почтительно принял генерала Лихачева и приказал представить его Наполеону. Император, в свою очередь, сказал несколько утешительных слов и хотел вернуть назад его шпагу. Но Лихачев ответил на это следующими словами: «Благодарю, ваше величество, но плен лишил меня шпаги, и я могу принять ее обратно только от моего государя». Петра Гавриловича Лихачёва отправили во Францию. Но в декабре 1812 г. его освободили в Кенигсберге русские войска. Умер генерал 24 апреля 1813 г., похоронен в своей родовой деревне Тягуши.
Валерий Ипатов
На фото: Хромолитография А.Сафонова, начало XX в. «Отказ пленного русского генерала П.Г.Лихачёва принять шпагу из рук Наполеона».
Комментарии (0)
Добавить комментарий