Есть ли жизнь в деревне

20 лет живет в маленькой деревне Афанасовке москвич Геннадий Зайцев

Старосты в  деревне были всегда. Даже если эту должность по той или иной причине в очередной раз упраздняли, все равно находился че­ловек, к которому всем миром и поо­диночке общество ходило за советом, просило разрешить всевозможные споры, отправляло к начальству до­биваться правды. Естественно, что такой человек должен заработать определенный авторитет у «деревен­ских». Он - самый обычный рабо­чий человек, монтажник, много лет строил, тянул и восстанавливал связь в Советском Союзе и за его предела­ми. А в один прекрасный момент, в начале 80-х, он, коренной москвич, решил бросить « первопрестольную». И уехать в глушь, в деревню, к своим корням, начав все сначала. «20 лет назад время было лихое. И нас никто здесь не ждал, и куском хлеба де­литься никто не собирался, ведь мы москвичи. Чтобы здесь утвердиться, надо было доказать, что мы неплохие и приехали сюда не со злым умыслом, а во благо всех»,- вспоминает супру­га Геннадия Ивановича - Татьяна Степановна.

Сейчас он уважаемый человек и его знают 21 (согласно прописке) житель деревни Афанасовка и несколько де­сятков жителей округи. Должность деревенского старосты - это как в со­ветское время председатель колхоза. Круг обязанностей тоже советский.

«Начинали с чего? С телефона. Дол­го бились, ходили, просили. Теперь телефон в деревне есть. Кому-то это покажется малостью, а для деревни, для стариков это очень важно», - го­ворит Геннадий Иванович.

За все эти годы проблем у Геннадия Зайцева меньше не стало. Кто-то хо­чет заранее позаботиться о дровах на зиму, а у кого-то просто лампочка перегорела. Все идут к старосте. Но эти бытовые неувязки быстро устра­няются.

«Сейчас газ в деревню хотим прове­сти. А то ведь 21 век на дворе - а то­пят дровами. Уже технические усло­вия получили, инициативную группу юридически зарегистрировали, гото­вим документы. Так и живем», - при­знается Геннадий Иванович. «Зимой бабушки одни остаются, им скучно. Сюда все приходят, на посиделки, чай попить, поговорить», - добавляет его супруга.

Есть у четы Зайцевых еще одна меч­та, тоже рабочая: построить в дерев­не православную часовню. На сходе жителей место подобрали, недалеко от своего дома. И от дороги видно, и всегда можно присмотреть. «Будем строить как раньше, всем миром, кто сколько даст».

Но ведь не только делами обществен­ными живет человек. Есть у Геннадия Зайцева небольшое хозяйство. Рань­ше кроликов держали, коз, коров. Время трудное было. А сейчас все для души: голуби, белки, собаки - любовь всей жизни, и волчица. Он ее нашел в лесу, голодную и боль­ную. Принес домой, выкормил. А по­том жалко стало: не выживет она в лесу после жизни с человеком. Сурок жил... Он его зооцентру подарил. На домашних зверушек целые детские экскурсии из города приезжают по­смотреть.

А как же Москва, корни? «Там дети и внуки. Последним напоминать о том, что нужно бы съездить в деревню, не надо. Все бы бросили и приехали. В деда пошли», - отвечает Геннадий Зайцев.

Дом Геннадия Ивановича на самой окраине Афанасовки. В сумерках да­леко виден огонек в его окне. Оно светится допоздна, даже тогда, ког­да вся деревня уже уснула: староста проверяет список дел, которые нуж­но будет переделать наступающим днем...

Елена Скрипко