Многое в поведении отдельных командиров и бойцов, а также в их рассказах о чудодейственном спасении совсем непонятно. Особенно немало вопросов у исследователей трагедии ударной группировки 33-й армии было к военврачу И.С. Жерману, военному юристу А.А. Зельману1, сержанту В.В. Прохорову, красноармейцу В.М. Борисову и др.
Самое интересное заключается в том, что эта группа людей в какой-то момент оказалась самым тесным образом связана между собой. Возможно, что это стечение обстоятельств, а возможно, что не все было случайным. Нет, никто этих людей ни в чем не обвиняет и не осуждает – на это у нас просто нет никакого морального и юридического права. Вместе с тем разобраться в некоторых тонкостях произошедшего тогда – наша обязанность, коль мы взялись за это нелегкое дело.
Фамилия военного врача И.С. Жермана не случайно стоит во главе этого списка, ведь именно его А.Н. Краснов и С.Д. Митягин многие годы подозревали в том, что это он предал группу генерала Ефремова. Именно о нем ведет речь в своей книге Ю.Б. Капусто, называя «Бездымным».
Личность Исаака Соломоновича Жермана во многих отношениях весьма яркая и в то же время противоречивая. Известный советский хирург, профессор медицины, в первые дни войны добровольно ушел сражаться с немецкими захватчиками. Сначала И.С. Жерман получил назначение на должность главного хирурга 31-й армии, которой командовал тогда генерал-майор В.Н. Долматов. В ходе ожесточенных боев в районе Ржева армия понесла очень большие потери и в соответствии с приказом Ставки 12 октября 1941 года была расформирована. И.С. Жерман был направлен в 33-ю армию. Подобное лишний раз свидетельствует о том, что Исаак Соломонович не стремился отсиживаться в тылу. Человек с таким послужным списком мог запросто осесть в глубоком тылу и заведовать каким-нибудь военным госпиталем, но И.С. Жерман так не поступил. Не может не вызвать чувства уважения к Исааку Соломоновичу и тот факт, что его сын, Владимир, ушел на фронт рядовым пулеметчиком. Исаак Соломонович и его супруга всегда гордились этим фактом и вполне заслуженно.
В ночь на 16 марта 1942 года И.С. Жерман прибыл на самолете в район нахождения окруженной группировки 33-й армии. Надо отметить, что перелет был очень сложным, и им удалось благополучно долететь только со второго раза. Во время первого полета самолет был обстрелян противником, и летчик, не обнаружив установленные сигнальные огни на месте посадки, вернулся назад. Почти два месяца И.С. Жерман находился в районе боевых действий окруженной группировки. Когда обстановка в районе окружения накалилась до предела, генерал-лейтенант М.Г. Ефремов принял решение одним из последних самолетов отправить на «большую землю» И.С. Жермана.
Однако Исаак Соломонович не захотел улетать и дважды обращался с рапортом к генералу М.Г. Ефремову, в котором просил оставить его в районе окружения, и добился своего. Только за этот поступок И.С. Жерман заслуживает всяческого уважения. Многие командиры и штабные работники отдали бы тогда все за то, чтобы любыми путями вырваться из этого ада, а он, коммунист и еврей, отношение фашистов к которым хорошо известно даже людям, слабо знающим историю Великой Отечественной войны, не побоялся. Последние дни нахождения в окружении генерал-лейтенант М.Г. Ефремов не раз ставил И.С. Жермана в пример другим командирам и политработникам. Вместе с тем этот поступок не мог не вызвать и некоторого подозрения у ряда исследователей трагедии ударной группировки 33-й армии после войны, тем более что второго подобного примера не было.
Можно без преувеличения сказать, что профессор И.С. Жерман остался на верную смерть. Кстати, так и случилось с его товарищем по санитарному отделу, эпидемиологом армии, военврачом 2-го ранга Капусто Михаилом Леонтьевичем, родным дядей писательницы Ю.Б. Капусто, который был расстрелян фашистами в числе других евреев, попавших тогда в плен к врагу. И.С. Жерману в силу каких-то загадочных обстоятельств удалось избежать подобной участи. Ну и слава Богу. Враг почему-то не разглядел в нем еврея. Возможно такое? Безусловно, в жизни и не такое бывает.
Правда, есть два вопроса, которые почему-то все эти годы остались вне поля зрения исследователей трагедии группы генерала Ефремова.
Первый: «Почему, прилетев вместе в район окруженной группировки, эпидемиолог армии М.Л. Капусто все время находился при инфекционном госпитале, а И.С. Жерман – возле генерал-лейтенанта Ефремова?» Неужели не было работы для врача столь высокой категории? Нет, работы было очень много! Но он не особенно стремился показать свое врачебное искусство. По воспоминаниям начальника 432-го отдельного медико-санитарного батальона 338-й сд Лаптева Ивана Васильевича, И.С. Жерман был у него в батальоне всего лишь один раз, а ведь там находилось самое большое число тяжелораненых среди всех дивизий окруженной группировки 33-й армии. Мы уже отмечали этот факт выше. Вспоминая ту единственную встречу с Жерманом, И.В. Лаптев 18 ноября 1983 года в своем письме к С.Д. Митягину пишет:
«…У нас тогда вышла целая научная работа по лечению раненых в условиях недоедания и в плохих санитарных условиях»2.
А может, генералу Ефремову по каким-то причинам требовался врач? Тоже нет, Михаил Григорьевич, по воспоминаниям друзей и сослуживцев, отличался отменным здоровьем и был всесторонне подготовленным спортсменом. За период командования 33-й армией у него была всего одна проблема со здоровьем – заболел зуб. Однако восемнадцатилетний начальник аптеки 1138-го сп 338-й сд лейтенант А.П. Елинов быстро оказал командарму необходимую помощь. Александр Петрович на всю свою жизнь запомнил эту первую и единственную его встречу с Михаилом Григорьевичем Ефремовым, рассказав об этом в письме к сыну командарма в марте 1991 года3.
Второй: «Почему обоз с ранеными возглавил не И.С. Жерман, а военный комиссар 338-й сд старший батальонный комиссар Зань Владимир Алексеевич?»
Кстати, М.Л. Капусто в отличие от И.С. Жермана остался возле тяжелораненых и больных, как этого требовала медицинская этика и сложившаяся обстановка, и не покинул их даже тогда, когда противник открыл артиллерийский и минометный огонь по тому району, где находился обоз. А Жерман, бросив раненых, устремился за генералом Ефремовым. Зачем он попросил оставить его в окруженной группировке? Затем, чтобы лечить тяжелораненых или находиться рядом с генералом Ефремовым?
1 Фамилии изменены автором.
2 Личный архив автора. Папка 38.
3 Личный архив автора. Папка 35.
Продолжение следует
Владимир Мельников
Комментарии (0)
Добавить комментарий